О психологических особенностях детей, переживших потерю семьи, в интервью ТРК «Киев» рассказала преподаватель МИГП Людмила Александровна Копышинская.
Самое тяжелое событие, которое может произойти в жизни ребенка – это утрата родителей. Для всех, независимо от возраста, потеря – тяжелое испытание. Однако взрослый человек для того, чтобы справиться с потерей, может положиться на семью и друзей, находя в них поддержку, сходить на консультацию, с головой уйти в работу. Когда молодые люди начинают самостоятельную жизнь вне родительской семьи, они уже подготовлены к тому, чтобы принимать решения, решать проблемы, заботиться о себе. Дети, разделенные со своими родителями, независимо от причины такого разделения, не способны быть автономными, переживают потерю родителей как их смерть. Изъяли ли ребенка из семьи, где родители не могли о нем заботиться, или его родные умерли, он переживает горе и скорбит.
В нашей культуре принято недооценивать детское горе: «Мал еще… Он не понимает… Скоро забудет… Да вон он уже смеется». Если ребенок потерял родителей, в первые годы жизни кажется, что он вообще не осознает факта потери.
По мнению Людмилы Александровны Копышинской, внешне детское горе может выглядеть не так, как горе взрослого человека. Оно маскируется под видом «странностей» поведения, а порой под гиперпослушностью и «правильностью». Ребенок не может показать, что он горюет так, как это делает взрослый, чтобы его поняли и пожалели.
Так же, психолог отмечает, что основой и источником жизненных сил для каждого из нас служат глубокие эмоциональные связи со значимыми людьми. Для детей внимание взрослого — не прихоть, а жизненная необходимость. «Младенцы и маленькие дети имеют много базовых потребностей: пища, защита тела, стимулы и т.д. Дети выражают эти потребности крича, плача, цепляясь, следуя за взрослым. Опекун определяет, какую потребность ребенок выражает, и предпринимает шаги для того, чтобы восполнить потребность. Как только потребность восполнена, ребенок переходит в состояние покоя и расслабления до тех пор, пока не возникнет новая потребность. Этот цикл взаимодействия со взрослым многократно повторяется в течении дня. В результате ребенок приходит к тому, что узнает окружающую среду как предсказуемую, последовательную, и это увеличивает доверие к опекуну. «Ребенок становится привязанным к основному заботящемуся. Отделение ребенка от такого заботящегося взрослого прерывает этот процесс и угрожает развитию здоровой привязанности. Дети, у которых сформирована привязанность хотя бы к одному социально-позитивному и ориентированному на нормы морали взрослому, формируется жизнестойкость, у них появляется способность поддерживать отношения, становиться автономным, развивать сознание и самодисциплину», — отмечает Людмила Александровна.
Что происходит с ребенком, когда его изымают из семьи? «В ситуации, когда нет взрослого, которому можно доверять, ребенок переживает бурю чувств, хотя внешне этого может быть и не видно, — подчеркивает Людмила Александровна. — Ребенок переживает, скорбит и эмоционально идет дальше.
Первая реакция на отделение – это шок. Из-за стресса ребенок «цепенеет». Поэтому, как правило, большинство детей послушны, прилежны, пытаются угодить, включаются в беспрекословное выполнение установленных правил. Этот период называют медовым или фазой приспособления. Но шок проходит. И наступает вторая фаза, когда ребенок больше не может отрицать разделения. И тогда, переполненный гневом, ребенок начинает протестовать. Типичным поведением становятся истерики, разрушительное поведение, агрессия по отношению к воспитателям, родным братьям и сестрам, домашним животным, самому себе. Ведь «если нет привычного для меня мира, то и этот мир не имеет никакого значения для меня». Затем наступает период торга: у детей с хорошо развитым воображением возникают мысли о том, что разделение с родителями закончится, если они будут хорошо себя вести. Дети часто обвиняют себя в случившемся. Однако, со временем каждый ребенок понимает свою беспомощность в том, что он не может ничего изменить, и испытывает глубокую и всеподавляющую печаль. Приходит депрессия», — резюмирует Людмила Александровна.
По словам психолога, в жизни мы сталкиваемся со случаями пренебрежения потребностями ребенка. Так случается, что жизненные проблемы родителей становятся сильнее их самих, и личные проблемы они перекладывают на ребенка. Их неумение справиться с собственным гневом становится трагедией для их ребенка, который превращается в «куклу для битья». Тогда без вмешательства общества прекратить поток насилия, направленный на ребенка, невозможно. Но и даже в такой ситуации, разлука с семьей есть утратой для ребенка, которая сопровождается процессом переживания горя.
Боль и потеря – реальные составляющие жизни. Дети, теряющие семью, узнают об этом слишком рано. Подобная травма чрезвычайно разрушительна. Поэтому физического перемещения в новую ситуацию недостаточно для того, чтобы «новая» жизнь сложилась хорошо: прошлый опыт, навыки и страхи остаются с ребенком. Ему нужна помощь в переживании утраты, а тем, кто находится рядом с таким ребенком, – поддержка в понимании потребностей ребенка и принятии его таким, каким он есть сегодня.
Пресс-служба МИГП